Эмиль, раскинув руки, падает на свою кровать и тут же приподнимается на локтях, устремив на брата горящие глаза:
- Она... она необыкновенная! Самая лучшая девушка в мире!
Лионель поверх книги строго смотрит на близнеца, словно призывая его заткнуться и прекратить нести чушь, но добивается только того, что Миль одним прыжком перемахивает со своей кровати на кровать брата:
- Выкинь свою книжку, Ли! Сколько можно зубрить? До Лаик ещё два месяца! - Я не зубрю, - старший близнец хмурится, но младший улыбается так весело и заразительно, что Лионель не выдерживает и откладывает фолиант в сторону. Эмиль прижимается к нему и жарко шепчет в ухо: - Обещай, что никому не скажешь! - Обещаю. - Поклянись! - Клянусь Создателем! Миль, да что случилось? - раздражённо спрашивает Лионель и тут же осекается, потому что брат, даже не дождавшись клятвы, вываливает на него такие подробности ночного свидания, что в горле у Ли пересыхает, сердце начинает колотиться, как сумасшедшее, а в паху внезапно рождается что-то сладко-ноющее, словно во время странных беспокойных снов, что тревожат его последние несколько месяцев, заставляя просыпаться на мокрых простынях.
Миль продолжает делиться случившимся, и в какой-то момент Лионель внезапно сознаёт, что больше всего на свете хочет, чтобы близнец заткнулся, потому, что ему уже невыносимо слушать о том, как Эмиль стал мужчиной. Это даже как-то нечестно, потому что из них двоих Ли старше и это он первым должен был потерять девственность. А ещё - и от понимания этого факта Лионелю почему-то становится очень больно - случившееся изменило их мир и как прежде уже никогда не будет. В первый раз в крохотную вселенную близнецов Савиньяк вторгся кто-то третий. Кто-то, о ком Миль думает больше, чем о брате.
- Только ты никому не рассказывай, слышишь? - Эмиль отстраняется и требовательно заглядывает близнецу в глаза. - Сказал же, что не расскажу, - бурчит Ли, стараясь скрыть раздражение, и поворачивается, чтобы задуть и без того почти догоревшую свечу. - Всё, отвали, я спать хочу!
И замирает, потому что Эмиль притягивает его к себе, снова утыкается губами прямо в ухо и быстро-быстро говорит, обжигая в темноте своим неровным дыханием:
- Только это ничего не значит, Ли. Даже если я влюбился, между нами ничего не изменилось. Ты же мой брат! У меня ближе тебя никого нет, понял? - Понял, - выдыхает Лионель и благодарит Создателя за то, что в темноте Миль не видит его глупую и счастливую улыбку.
Эмиль, раскинув руки, падает на свою кровать и тут же приподнимается на локтях, устремив на брата горящие глаза:
- Она... она необыкновенная! Самая лучшая девушка в мире!
Лионель поверх книги строго смотрит на близнеца, словно призывая его заткнуться и прекратить нести чушь, но добивается только того, что Миль одним прыжком перемахивает со своей кровати на кровать брата:
- Выкинь свою книжку, Ли! Сколько можно зубрить? До Лаик ещё два месяца!
- Я не зубрю, - старший близнец хмурится, но младший улыбается так весело и заразительно, что Лионель не выдерживает и откладывает фолиант в сторону. Эмиль прижимается к нему и жарко шепчет в ухо:
- Обещай, что никому не скажешь!
- Обещаю.
- Поклянись!
- Клянусь Создателем! Миль, да что случилось? - раздражённо спрашивает Лионель и тут же осекается, потому что брат, даже не дождавшись клятвы, вываливает на него такие подробности ночного свидания, что в горле у Ли пересыхает, сердце начинает колотиться, как сумасшедшее, а в паху внезапно рождается что-то сладко-ноющее, словно во время странных беспокойных снов, что тревожат его последние несколько месяцев, заставляя просыпаться на мокрых простынях.
Миль продолжает делиться случившимся, и в какой-то момент Лионель внезапно сознаёт, что больше всего на свете хочет, чтобы близнец заткнулся, потому, что ему уже невыносимо слушать о том, как Эмиль стал мужчиной. Это даже как-то нечестно, потому что из них двоих Ли старше и это он первым должен был потерять девственность. А ещё - и от понимания этого факта Лионелю почему-то становится очень больно - случившееся изменило их мир и как прежде уже никогда не будет. В первый раз в крохотную вселенную близнецов Савиньяк вторгся кто-то третий. Кто-то, о ком Миль думает больше, чем о брате.
- Только ты никому не рассказывай, слышишь? - Эмиль отстраняется и требовательно заглядывает близнецу в глаза.
- Сказал же, что не расскажу, - бурчит Ли, стараясь скрыть раздражение, и поворачивается, чтобы задуть и без того почти догоревшую свечу. - Всё, отвали, я спать хочу!
И замирает, потому что Эмиль притягивает его к себе, снова утыкается губами прямо в ухо и быстро-быстро говорит, обжигая в темноте своим неровным дыханием:
- Только это ничего не значит, Ли. Даже если я влюбился, между нами ничего не изменилось. Ты же мой брат! У меня ближе тебя никого нет, понял?
- Понял, - выдыхает Лионель и благодарит Создателя за то, что в темноте Миль не видит его глупую и счастливую улыбку.
спасибо, попало в настроение)
Почему грустно? По-моему, у них всё хорошо
Rocita, beatlomanka, спасибо
Автор
ну мне, как савиньякоцестнику, хочется, чтобы эмиль влюбился в неля))
Очень понравилось! Трогательно так...
имхо, отношение Миля к Ли - это не "влюбился", это "люблю")) исходную фразу из заказа в контексте ваших пожеланий я не вижу)))
анакс
*смеюсь* наверняка пойдёт))) во всяком случае, в сердечных делах больше он опередить себя не позволит)
наверняка пойдёт)))
Бедная девушка будет))
почему-то мне кажется, что я вас знаю..
Вообще, это простор для фантазии, да) Наверняка, они менялись местами.
менялись местами - это еще не так страшно) а вот если сразу вдвоем...))
ыыы, какая я догадливая))))
взрыв мозга, да))
ваш текст мне понравился